 |
| К оглавлению
| К следующей странице |
Николай Коняев: «Важно любить друг друга. Только братолюбие может спасти нас!»
25 АВГУСТА ИЗВЕСТНОМУ ПРАВОСЛАВНОМУ ПИСАТЕЛЮ НИКОЛАЮ КОНЯЕВУ ИСПОЛНИЛОСЬ 65 ЛЕТ. Наша газета не раз публиковала его статьи, рассказы, а также интервью с ним. В одном из интервью газете, посвящённом творчеству русского поэта Николая Рубцова, он высказал такую мысль: «Важно любить друг друга. Только братолюбие может спасти нас! И больше нам ничего не нужно: никакая политическая, общественная система не спасёт. Нас мало осталось. Нужно друг друга понимать и поддерживать. Всё страшнее силы, которые хотят нас всех уничтожить. А что мы? Чаще мы любим дальних, это очень легко, необременительно. Вторую заповедь — “возлюби ближнего, как самого себя” — практически все нарушают...». Эти слова в какой-то мере иллюстрируют отношение писателя к жизни и ко всему происходящему с нами и с нашей страной.
Редакция газеты «Вечный Зов» и её читатели присоединяются к многочисленной армии поклонников таланта писателя и желают Николаю Михайловичу творческого долголетия и новых замечательных трудов, пробуждающих в людях любовь к Богу и к России.
О Николае Коняеве
Первые рассказы Николая Коняева были опубликованы в самиздатовском журнале «Часы» и в альманахе «Молодой Ленинград» в начале семидесятых.
«У меня нет сомнений, — предваряя публикацию рассказа Николая Коняева в “Литературной России”, писал Вадим Кожинов, — что Николай Коняев вскоре займёт весомое место в литературе. Лучшие страницы его прозы органичны, значительны, своеобразны...»
Уже первые книги Николая Коняева, вышедшие в начале восьмидесятых годов — «Земля, которая помнит всё», «Первые уроки», «Такой ветер», — привлекли внимание читателей и критики.
Последовавшие за этим сборники рассказов «Ненайденные клады», «У тихой воды», «Марсиане», романы «Пригород» и «Заводское поле» открывали читателю непривычный и вместе с тем такой узнаваемый мир северных посёлков и окраин больших городов, где в каждом герое писатель раскрывал прежде всего те человеческие черты, на основе которых происходит становление личности, — честность, доброту, обострённое чувство справедливости.
 |
В УЗКОМ КРУГУ: с певицей Ириной Скорик
| |
Из крупных произведений, созданных Николаем Коняевым за последнее десятилетие, надо отметить исторические романы «Костёр Аввакума» и «Ревизия командора Беринга», романы «Галактика обетованная» и «Чужой».
Отчасти стремясь преодолеть недостаточность чисто художественного осмысления действительности, отчасти опасаясь заблудиться среди миражей и болотных огней, насыщающих нашу действительность, и обращается в последние годы всё чаще Николай Коняев к жанру документалистики. Безусловной удачей стали его повести «Путник на краю поля», «Ангел Родины», «Вологодская трагедия», посвящённые судьбе гениального русского поэта Николая Рубцова.
После этого пришёл черёд книге-исследованию о деятельности Петрочека в 1918 году «Гибель красных Моисеев». На основе непубликовавшихся доселе документов следственного дела о Каморре народной расправы — организации, выдуманной Володарским и Урицким, чтобы раскрутить обвинение всех неугодных им лиц в антисемитизме, а также на основании дел об убийстве Володарского и самого Урицкого.
Без сомнения можно сказать, что каждая из документальных повестей Николая Ко¬няева, будь это повесть «Апостольский колокол», рассказывающая о жизни настоятеля Валаамском монастыря Дамаскина, или книга о жизни В. С. Пикуля, повесть «Облечённый в оружие света» о владыке Иоанне, или книга о генерале Власове становились событиями в литературной жизни, вызывали достаточно бурный отклик.
Пытаясь найти корни наших нынешних бед, разгадку несчастливости русских судеб, Николай Коняев обращается и к совсем уже давним временам церковного раскола в романе «И закопанные и сожжённые» (книжное название «Костёр Аввакума»), и к послепетровской эпохе в романе «Великая северная ревизия» (книжное название «Ревизия командора Беринга»).
Николай Коняев смотрит на своих персонажей через призму православной морали и мировоззрения. И именно это позволяет ему не только не заблудиться в подпольных лабиринтах непростых судеб, но и по-новому увидеть то, что, казалось бы, хорошо знакомо всем.
 |
С Н. ЖДАНОВЫМ и о. Анатолием Першиным, почитателями дара писателя
| |
Сейчас Николай Михайлович Коняев автор десятков книг, каждая из которых тепло, с глубокой заинтересованностью встречалась читателем.
«Чтение произведений Коняева, — сказано в Библиографическом словаре “Русская литература ХХ века”, выпущенном Институтом русской литературы Российской академии наук, — всегда и серьёзное, и одновременно увлекательное занятие, но за острой фабулой и неожиданно обнаруженным фактом истории всё время слышится голос художника, пронизанный щемящей тоской по надмирному Свету и глубокой православной духовностью».
Многие книги Николая Коняева неоднократно переиздавались. Больше двадцати изданий выдержала его документальная повесть «Путник на краю поля» о поэте Николае Рубцове, около десяти — «Подлинная история дома Романовых».
Многие рассказы переводились на различные языки.
Книги Николая Коняева отмечены премиями Александра Невского, Андрея Платонова и Василия Шукшина, премией правительства Санкт-Петербурга и Большой литературной премией Союза писателей России «Алмазы России».
Николай Михайлович Коняев избран действительным членом Православной Русской академии, член-корреспондентом Международной Славянской академии, член-корреспондентом Петровской академии и т. д.
Сейчас Николай Коняев является главным редактором издательства «Русь», председателем Санкт-Петербургского отделения Литфонда России, секретарём Союза писателей России.
Красноармеец Луков
 |
ИКОНА, посвящённая святым мученикам Бутовского полигона
| |
С чего начинается Родина?
С окошек, горящих вдали,
Со старой отцовской будёновки,
Что где-то в шкафу мы нашли.
слова М. Матусовского, музыка В. Баснера
— Никому не нужен русский человек, ни начальникам своим, ни правителям, которые давно бы уже нашу страну в аренду сдали, если бы не стало, наконец, русских... — запальчиво говорила наша спутница, а я молчал, потому что возразить на это было нечего.
— Так-то оно так, — сказал я. — Только порою кажется, что и самому себе русский человек тоже уже не нужен...
— Так ведь зато Богу нужен... — тихо, но убеждённо проговорил отец Андрей, останавливая машину. — Я иногда читаю Жития святых и думаю, что всё это про нас, про нашу Родину написано...
— Как это? — спросил я.
Я действительно не мог понять, о чём говорит мой спутник, не мог сообразить, зачем он остановил здесь, на краю оврага, машину...
Конечно, красиво было.
Круто уходил вниз обрывистый склон, заросли кустов в лощине, кажется, собирали в себя вечерние сумерки...
А с другой стороны шоссе тянулись бесконечные луга, нежно освещённые заходящим солнцем...
— Это у нас всё и было, что в книжках про святых пишут... — убеждённо повторил отец Андрей, усаживаясь на бревнышке на краю обрыва.
Мы присели рядом с ним.
— Не согласны? — спросил отец Андрей. — Ну ладно, я тогда вам про красноармейца Лукова расскажу...
— Расскажите... — согласился я. — Про красноармейца, батюшка, тоже интересно послушать, хотя и непонятно, какое отношение красноармейцы к святым имеют? Вы ещё про буденовку что-нибудь вспомните...
— И про будёновку тоже обязательно скажу! — сказал отец Андрей. — В общем, мне отец рассказывал, что это сразу после Гражданской войны случилось. Война уже кончилась, а по русским деревням всё равно чекисты рыскали, людей мучили и убивали...
Вот приехал такой отряд и к нам в село.
Отрядом командовал товарищ Фогельсон, а в отряде у него и венгры были, и латыши, и китайцы, и даже русский один в будёновке со звездой.
Его красноармейцем Луковым звали, отец запомнил это, потому что все его в отряде шпыняли всячески, и только и слышно было:
— Красноармеец Луков! Принеси ведро воды!
— Красноармеец Луков! Беги быстрее к товарищу Петерсу. Пусть он явится немедленно!
— Красноармеец Луков...
Отец тогда ещё мальчишкой был, не понимал ничего, крутился возле чекистов...
А чекисты эти не просто так к нам приехали.
В воскресенье, когда народ на обедню пошёл, товарищ Фогельсон приказал своим чекистам окружить храм, и, когда служба закончилась, чекисты погнали всех прихожан к оврагу за селом.
Когда чекисты выстроили их вдоль обрыва, вышел к ним в чёрной кожанке с наганом в руке товарищ Фогельсон.
— Кто из вас в вашего Христа не верит, может до дому идти! — сказал он.
 |
ТЕМА РОССИИ, прекрасной и богоборческой — одна из главных в творчестве писателя Н. Коняева
| |
Только и не шевельнулся никто...
— Ещё раз спрашиваю! — повторил Фогельсон. — Вы всё поняли? Если вы не дураки, можете идти домой!
Отец было дёрнулся выйти из строя, поскольку по малости лет дураком себя не считал, а дома у него на рыбалку намечено было идти, но дед удержал его.
— Ну-ну! — сказал Фогельсон. — Тогда я с вами персонально беседовать буду...
Он подошёл к стоящему на краю шеренги батюшке и, ткнув его наганом в живот, потребовал:
— Говори быстрее, что Христа не было! Говори, что это попы толстопузые выдумали Его, чтобы народ обманывать!
— Не... — перекрестившись, сказал священник. — Я этого тебе, господин чекист, никак не могу сказать, потому как верую во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божьего...
Договорить «Символ веры» он не успел — короткое пламя вырвалось из нагана товарища Фогельсона и столкнуло батюшку с обрыва. Бездыханный покатился он на дно оврага.
Страшно закричала красавица-попадья.
— Продолжим культурно-просветительную беседу! — невозмутимо сказал товарищ Фогельсон, подходя к попадье. — А ты, красавица, что скажешь насчет поповского обмана? Ты ведь не желаешь отправиться в овраг?
— Верую во единого Бога Отца Вседержителя! — сдавив в себе крик, отвечала красавица-попадья, и товарищ Фогельсон, сморщившись, нажал на курок.
Когда были расстреляны все патроны и семь человек уже лежали на дне оврага, товарищ Фогельсон перезарядил барабан и подошёл к отцу.
— А ты, мальчик? — спросил он. — Чего ты дрожишь? Ты, наверно, застыл и хочешь домой? Скажи, что не будешь ходить в вашу дурацкую церковь, и иди играть! Ну!
Отец молчал, и товарищ Фогельсон уже начал поднимать свой наган, когда вдруг между ним и отцом встал красноармеец Луков.
— Отпусти мальчика, товарищ Фогельсон! — сказал он твёрдо. — Я за него встану!
Он вытолкнул отца из строя и встал на его место рядом с дедом.
На несколько мгновений товарищ Фогельсон как бы окаменел, страшным было его искажённое лицо, но вот что-то дёрнулось в лице, и к Фогельсону вернулась возможность двигаться.
— Вот ты и выдал себя, товарищ Луков! — сказал он, криво усмехаясь, и вдруг закричал истошно и тонко: — Снимай нашу будёновку, гад!
Красноармеец Луков стащил с головы будёновку со звездой и перекрестился.
А товарищ Фогельсон, выхватив у него будёновку из рук, выстрелил.
Но так получилось — то ли это дед поддерживал Лукова, то ли ещё что! — красноармеец продолжал стоять и после того, как расстрелян был весь барабан, и упал с обрыва только когда Фогельсон столкнул его в овраг.
Сам он, тяжело дыша, повернулся к товарищу Петерсу.
— Кончайте всех! — приказал он.
— А этого? — кивая на отца, спросил товарищ Петерс.
— Этого? — переспросил товарищ Фогельсон, глядя на отца. — Нет, товарищ Петерс! Этот мальчик помог нам разоблачить опасного врага! Мы наградим его! Получай, юный пролетарский герой!
И он нахлобучил на голову отца луковскую будёновку со звездой.
Отец только услышал, как прогремел залп...
Когда он стащил закрывшую ему глаза будёновку, никого уже не было на краю оврага, а чекисты, не спеша, как люди, сделавшие своё дело, уходили к дороге.
Отец Андрей замолчал.
— Это здесь было? — тихо спросила наша спутница.
— Нет... — сказал отец Андрей. — Отец в детдоме рос, а когда вырос и поехал в село, уже и села не нашёл, не то что оврага... Хотя и в этом овраге тоже, наверно, кого-то расстреливали...
— Наверное... — согласился я, наблюдая, как заполыхал на дне оврага запутавшийся луч заходящего солнца. — По всей Руси это было...
Стало тихо.
Только звенели в траве кузнечики, да солнце стремительно заливало закатною кровяной краснотой овраг.
| К оглавлению
| К следующей странице |
Спаси вас Господи!
Все права на материалы, находящиеся на сайте VZOV.RU, охраняются в соответствии с законодательством РФ, в том числе, об авторском праве и смежных правах. При
любом использовании материалов сайта и сателлитных проектов, гиперссылка (hyperlink) на VZOV.RU обязательна.
Адрес электронной почты редакции газеты: mail@vzov.ru
|
|
|
